RARUS'S GALLERY

Л.-М., Радуга, 1926. 16 с. с ил. Тираж 8000 экз. В цв. издательской литографированной обложке. 28х22 см. Редчайшее первое издание!

Многие из лучших советских детских книг вышли в издательстве «Радуга», где литературные таланты Маршака, Чуковского, Агнивцева, Федорченко и многих других были объединены с блестящими визуальными образами таких художников, как Владимир Лебедев, Владимир Конашевич, Кузьма Петров-Водкин, Борис Кустодиев, Сергей Чехонин, Юрий Анненков, Эдуард Криммер и Дмитрий Буланов. Очень жаль, что современные издатели стесняются рассказать нам, кто отвечает за дизайн их книг. Было бы полезно знать, кого можно похвалить, но иногда также не лишне понять, кого отругать. «Радуга» продержалась недолго. Государство закрыло ее в 1930 г. Позже было открыто издательство с таким же названием, но продукция имела мало общего с гениальными изданиями «Радуги» 1920-х. Тучи сгущались. В начале революции у художников-авангардистов кружилась голова от новых возможностей. Владимир Маяковский в своем «Открытом письме рабочим» 1918 г. писал:

«Никому не дано знать, какими огромными солнцами будет освещена жизнь грядущего. Может быть, художники в стоцветные радуги превратят серую пыль городов, может быть, с кряжей гор неумолчно будет звучать громовая музыка превращенных в флейты вулканов, может быть, волны океанов заставим перебирать сети протянутых из Европы в Америку струн».

Какие же шансы на жизнь это имело против официальной политики партии? В качестве примера приводим отрывок из «Азбуки коммунизма» Николая Бухарина 1920 г.:

«Спасение юных умов и освобождение их от пагубных реакционных убеждений их родителей — одна из основных целей правительства пролетариата».

Современники писали о Корнее Чуковском:

Чуковский Корней,

Таланта хваленого,

В два раза длинней

Столба телефонного.

Так пошутил еще в 1902 году друг его юности Владимир Ж. Высокий рост, длинные руки с большими кистями, крупные черты лица, щеточка усов, нос, непослушная прядь, свисающая на лоб, - все в нем было поживой для карикатуриста. У иллюстратора К. Рудакова в детской книге 1926 года черный квадрат все еще остается черным квадратом, но с добавлением двух звонков под ним и петлей сбоку он уже становится телефоном. На данном изображении (которое иллюстрирует стихотворение великого поэта абсурда Корнея Чуковского (1882-1969)) им пользуется обезьяна в красных брюках и черном жилете. Иллюстрации являются основной частью книги, они великолепны по колориту, полны остроумия и изобретательности, от изысканности их формы и дизайна захватывает дух. Книга охватывает период, когда у художников и поэтов была особая форма свободы, позволявшая создавать подобные работы, но в воздухе постоянно чувствовался запах угрозы. Чуковского, который написал о животных, говорящих по телефону, любят поколения русских детей, но это не спасало его и от критики, например со стороны психолога Льва Выготского в 1926 г.:

«Чуковский, по всей видимости, исходит из того, что чем глупее что-либо, тем более понятно и интересно оно детям, тем более вероятно, что это уложится в рамки детского восприятия и понимания…  В своих стихах о болтовне Чуковский нагромождает абсурд на тарабарскую речь. Такая литература только благоприятствует детской глупости и несообразительности».

Немало детских книг оформил и К. Рудаков. Он всегда появлялся в редакции с огромной папкой новых рисунков, которые щедро раздаривал всем желающим. «Рудаков принадлежит к редкому типу художников, работавших главным образом по воображению. Он не столько изображал, сколько создавал. Чистый лист бумаги населен был для него бесчисленными образами — нужно было только зафиксировать их, воплотить линией и пятном»,— вспоминает Е. Кибрик. График, в котором «...естественно уживались жанрист, лирик-романтик и смелый импровизатор», быстро усвоил специфические запросы юной аудитории, ему пригодился опыт работы в сатирической графике. Большим успехом пользовались его иллюстрации к «Телефону» К. Чуковского (1926), отличавшиеся «...редким свойством художника одушевить, очеловечить животных не карикатурным образом, а уменьем осветить их своим теплым юмором...». Иллюстратор конкретизировал замысел писателя забавными подробностями, наделял эксцентричных животных узнаваемыми человеческими характерами, и этот рискованный прием казался органичным и убедительным. Ведь здесь, как и во многих других работах мастера, «...лошади, собаки, медведи, ослики и, смешно сказать, даже драконы одухотворены и полны обаяния». В рисунках к «Телефону» есть и выразительный шаржированный портрет самого Чуковского. А вот образы детей не всегда удавались Рудакову, порой они выглядели несколько схематично («О шестерых вот этих» Н. Агнивцева, 1926; «О Ермиле и дочери Людмиле» М. Андреева, 1925). Художник оформил множество детских книг и журналов, но широкое признание принесли ему работы для взрослых читателей — иллюстрации к романам Э. Золя и Г. де Мопассана, к произведениям русской классики, созданные в 1930-х гг.

Рудаков, Константин Иванович (26 марта 1891, Санкт-Петербург — 1949, Ленинград) — русский советский художник-график и педагог, член Ленинградского Союза художников. Родился 26 марта 1891 года в Санкт-Петербурге в семье художника-декоратора Мариинского театра. Занимался в частных студиях у П. Чистякова и В. Савинского, в «Новой художественной мастерской» у М. Добужинского, Е. Лансере, Б. Кустодиева. В 1918-1922 учился в Академии художеств в Петрограде (ПГСХУМ—ВХУТЕИН) на архитектурном и живописном факультетах. Окончил институт по мастерской Д. Кардовского с присвоением звания художника живописи. С 1918 участвовал в выставках, был членом «Мира искусства», «Общины художников», АХРР. С 1932 член Ленинградского Союза художников. В 1920-е много работал в области сатирической графики для журналов «Чиж», «Еж», «Бегемот», «Смехач», «Крокодил». Позднее занимался станковой графикой, создав в 1930-е годы серии «Нэпманы», «Запад», «Обнаженные натурщицы». Известность и признание получил как иллюстратор произведений русской и европейской классики: «Евгений Онегин» А. Пушкина (1934), «Нана» Э. Золя (1935–1937), «Милый друг» Г. де Мопассана (1935–1937), «Щелкунчик» А. Гофмана (1937), «Анна Каренина» (1942–1945) и «Война и мир» (1941–1948) Л. Толстого, «Ревизор» Н. Гоголя (1948), «Манон Леско» А. Прево (1948) и других. С 1929 до конца жизни преподавал в ЛИЖСА, а также на графическом отделении Ленинградского института инженеров коммунального строительства. В 1938–1940 работал в Экспериментальной литографской мастерской ЛОСХ. В 1940-х создал эскизы костюмов к постановкам «Горе от ума» А. Грибоедова для Ленинградского академического театра драмы им. А. С. Пушкина, «Свадьба» А. Чехова (1942) и «Много шума из ничего» У. Шекспира (1943, не осуществлена) для Ленинградского театра эстрады. В годы Великой Отечественной войны и блокады создал серию портретов бойцов ПВО, работал над театральными декорациями, исполнял живописные панно для городских площадей и улиц, сотрудничал в журнале «Костёр». Константин Иванович Рудаков скончался в 1949 году в Ленинграде. Похоронен на Литераторских мостках Волковского кладбища. Произведения художника находятся в ГРМ, ГТГ, в многочисленных музеях и частных собраниях в России и за рубежом.